По мнению президента ОАО «Балтика», авторы нынешней антипивной кампании, лоббируя интересы производителей крепких алкогольных напитков и иностранных производителей, наносят прямой ущерб российской экономике.
— Текущий год оказался тяжелым для пивоваренной отрасли. Чем, на ваш взгляд, можно объяснить ее проблемы?

— Проблемы отрасли 2004 году — искусственно созданные проблемы. Они в основном носят отвлекающий характер. Большим препятствием для развития отечественного пивоварения было вмешательство законодательной власти в рыночные отношения, т.е. в конкурентную борьбу. В некоторых регионах мы были вынуждены эти решения и постановления отменять, ни много ни мало, через прокуратуру. Кое-где даже появлялись постановления местных властей об обязательной торговле продукцией местных производителей. Чуть ли не планы им спускались. Речь идет о пивоваренной продукции. Это, конечно, антиконституционные решения, потому что они разрывают единое экономическое пространство России. От нас было пять обращений и, слава Богу, сотрудники прокуратуры отреагировали на них очень оперативно.
По одному из субъектов Федерации мы даже были вынуждены обращаться к Валентине Матвиенко, чтобы она вмешалась и поговорила со своими коллегами.

Это локальные процессы. Есть и макропроцессы, которые проходят в угоду лоббируемым интересам других производителей (об этом теперь уже говорят без стеснений). Например, в стенах некоторых местных законодательных органов — в частности, в Петербурге — депутат заявляет о том, что крепкие алкогольные напитки менее вредны, чем слабоалкогольные напитки. Это мало назвать бредом. Это нанесение серьезного вреда общественному сознанию и откровенное введение в заблуждении наших граждан.
Мы не подошли к уровню потребления пива в развитых странах мира. Мы рассчитывали, что потребление в России будет около 70 литров на человека, а на сегодняшний день — только 50 литров. Это очень низкая цифра для слабоалкогольных напитков, зато мы «преуспели» в крепких. Развитию производства слабоалкогольных напитков, которые замещают крепкие алкогольные напитки, наносящие гораздо больший вред, искусственно создан заслон. Этот заслон установлен на уровне государства.

Когда возникают проблемы с потреблением пива на улицах, начинают бороться, как обычно, не с причинами, а со следствием. Причина распития напитка на улице в том, что негде больше выпить по такой цене. Если, допустим, у молодого человека, желающего выпить пива, была бы возможность зайти в доступный бар и купить напиток по той же цене, по которой он покупает в ларьке, и в тепле выпить, он бы так и делал. Так делается во всем мире. Но такие условия могут создаваться только при помощи малого бизнеса. Наши законодатели заметили только одну составляющую проблемы и не подумали о другой, более важной.
Что касается розничной торговли, то здесь беда пришла с другой стороны. Это беда не только для нас, это беда в целом для экономики, малого и среднего бизнеса. Те условия, которые созданы в России, а точнее не созданы, они ни в коей мере не стимулируют развитие малого и среднего бизнеса. Хотя мы знаем, что во многих развитых странах малый и средний бизнес производит 30-40% ВВП.

Возвращаясь к результатам. Сказать, что в отрасли дела обстоят плохо, — значит, почти ничего не сказать. Отсутствуют лоббирующие структуры на всех уровнях законодательной власти. В Петербурге «Партия жизни» с невероятной активностью действует в унисон печально известных шагов наших властей. На высшем уровне действует Госдума, причем, порой достаточно анекдотично. Такого единодушия Дума еще ни по одному вопросу не проявляла. В голосовании по последнему антипивному законопроекту не было ни одного воздержавшегося, ни одного голоса против, все только за. Порой кажется, что ради того, чтобы объединить Думу в таком единогласном порыве, даже если бы не было пива, его стоило бы придумать.

— И, тем не менее, «Балтика» вышла на показатели, которыми вы, как руководитель компании, можете гордиться…

— И для нас 2004 год является крайне тяжелым, и мы были вынуждены перестроить свои подходы к инвестиционной деятельности. Не сокращать их, а менять направления. И если раньше мы считали, что мощностей недостаточно, то сегодня этот вопрос уже не стоит. В качестве приоритетных мы выделили те направления инвестиций, которые могли бы несколько ослабить последствия этого, грубо говоря, наезда. Мы направили свой основной потенциал в дистрибуцию, развитие продаж, маркетинг, изменили подход и к рекламной политике.

В 2002 году мы начали процесс объединения своих заводов в единое юрлицо. Он занял полтора года. К тому времени существовало три завода — в Ростове, Туле и Петербурге. Так как единой системы продаж не существовало, и все были отдельными юридическими лицами, между ними началась конкуренция в рознице. Нас это подтолкнуло к идее объединения в единое юрлицо, чтобы централизовать такие направления деятельности, как управление финансами, продажами, маркетинг.

Производственные площадки стали более самостоятельными. Вопросы подбора и расстановки кадров для уровня высшего руководства решаются в центре, а для среднего звена — на местном уровне. Снизились и затраты. Закупки сырья были также объединены и стали проводиться через штаб-квартиру компании.
За 11 месяцев текущего года мы имеем рост производства 22,3%, а если сравнивать ноябрь этого года с ноябрем 2003 года, рост составил 50%. Цифры, шокирующие на фоне начавшейся стагнации в пивоваренной отрасли.

Нам удалось решить проблемы лучше, чем все наши конкуренты. В процентах вы можете у них увидеть схожие цифры, но у наших конкурентов 2003 год был лучше, потому что мы были заняты другими проблемами и отдали им рынок на какой-то период. Начало текущего года у них было ярким, но дальше у наших коллег пошло падение, а у нас идет рост. Рост у нас в планах и на 2005 год. Следующий год может стать знаковым по поиску возможностей, которые бы не дали остановить производство, не дали бы остановить отрасль. Один из этих путей — экспорт.

Несмотря на то, что внешние условия далеки от благоприятных, компании удается не просто оставаться на плаву, а прогрессивно развиваться. И главная причина в том, что мы постоянно находимся в режиме поиска. Мы постоянно изучаем опыт, который накоплен за пределами страны, в других компаниях. Принимаем на вооружение новые методы управления и технические инновации, новые технологии, используем все возможные рычаги, в том числе финансовые.
Последнее размещение наших облигаций на 1 млрд. рублей это продемонстрировало. Самая низкая ставка на уровне тех, которые позволяют себе лишь «Лукойл» и «Газпром» — т.е. сырьевые компании. Это говорит об оценке нашей компании. Люди вкладывают в сырьевые компании, потому что знают, что завтра нефть не закончится. У нас ситуация другая. Мы не качаем продукт, а производим. И люди видят надежность именно нашей организации производства.

Я горжусь двумя вещами. Первое, что мы являемся крупными налогоплательщиками, а значит, нужны стране. И второе: по всем рейтингам мы всегда находимся среди сырьедобывающих компаний и энергетиков.
А с чего всё начиналось? Что было на «Балтике»? Недостроенный завод в 1991 году, и в первый год мы выпустили всего 23 тыс. литров пива.

— Вы сказали, что в пивоваренной отрасли — стагнация. Насколько она глубока?

— Я являюсь председателем Союза производителей пивобезалкогольных напитков и, анализируя информацию, поступающую с мест, могу сказать, что в текущем году несколько десятков заводов остановились, часть заводов выставлена на продажу. Чем это чревато? В пивоваренной отрасли заняты чуть меньше 100 тыс. человек. Но вокруг этой отрасли задействовано очень много других отраслей. На одного работающего в пивоварении приходится до 15 человек в сопутствующих отраслях. Таким образом, в России число занятых в пивоваренной отрасли и вокруг нее — не менее миллиона человек.

Начиная с 1999 года очень активно пошло замещение пивом крепких напитков. Ежегодное падение потребления крепких напитков составляло около 5%. Недавнее же ограничение рекламы пива сработало так, что в сентябре пивовары имели падение уже на 18%. Такого резкого скачка между двумя месяцами не было никогда за всю историю. Рекламу мы даем не потому, что нам деньги девать некуда. Это одна из составляющих данного бизнеса. Без рекламы он не может существовать. Это показывает практика, которая существует вне зависимости от политического строя во всех странах.

По данным Госкомстата (который обычно завышает цифры), отрасль выросла лишь на 1% по сравнению с прошлым годом. Я думаю, что отрасль не выросла, а наоборот, упала. К чему приведет эта ситуация в следующем году? Ограничение потребления в общественных местах, на улицах и т.д. направлено не против алкоголя, хотя изначально декларировалась борьба с алкоголизацией, а против пива в принципе.
Есть такой напиток в нашем ассортименте как безалкогольное пиво, в котором алкоголя в два раза меньше, чем в квасе. Оно рекомендуется врачами для потребления многим категориям больных. Законодательные нормы, которые будут действовать с 1 января, накладывают те же запреты и на безалкогольное пиво. Так что ничего общего с заботой о молодежи принятые меры не имеют. Это лоббирование интересов производителей крепких алкогольных напитков, которые в том числе производят и слабоалкогольные коктейли, не вошедшие в этот закон. Всё это делается настолько демонстративно, что не нужно даже объяснять, для чего это…

Я не думаю, что в ближайшие два-три года в пивоварении будут происходить какие-либо процессы позитивного плана. Пройдет некоторое время, люди одумаются, скажут: «Да, это была очередная ошибка, как и антиалкогольная кампания 1985 года, когда вырубали виноградники».
Правда, у нас есть кое-какие надежды на вступление в ВТО, ибо мы получаем доступ на некоторые западные рынки. Уже сегодня «Балтика» экспортирует более 6% производимой продукции в 35 стран. Например, в Великобритании наша продукция стоит на полках «Суперпримиум» — это очень дорогое пиво. И рынок его воспринимает. Хотя законодательство всех стран, куда мы экспортируем пиво, такое, что на их рынок выйти довольно трудно. Есть много ограничений и условий, которые необходимо соблюсти. Так, каждый штат в США имеет свои правила, которые нужно учесть. Они регулируют пообъемную расфасовку, дизайн, нанесение надписей на этикетку и т.д. Та же картина в Германии, Израиле, Великобритании, Китае.

— Сейчас стало модно говорить о социальной ответственности бизнеса. Причем, такое впечатление, что каждый вкладывает в это понятие собственный смысл. Что означает социальная ответственность для «Балтики»?

— Длительное время считалось, что большое предприятие — это то, где большая численность работников. А может, оно не эффективно, и там должно работать меньше людей? Я лет 7-8 уже говорю о том, что важность предприятия заключается в том, какую пользу оно приносит и для города, и для страны через налоговые платежи. Это я называю главной составляющей социальной ответственности. Если предприятие не ищет лазейки по уходу от налоговых платежей, это его главная социальная ответственность.
Наша компания балансирует между первым и вторым местом по налоговым платежам в Санкт-Петербурге. В настоящее время мы плательщик N1 в городе. Хотя, мы тоже могли бы найти способы ухода, здесь даже не нужно быть финансистом-виртуозом. Мы этого не стали делать по принципиальным соображениям. Это и есть наша главная заслуга как социально ответственной компании. Причем, если мы посчитаем, сколько людей получают деньги из бюджета, поступающие от «Балтики», то можно понять, какую ценность мы представляем для Петербурга, для Тулы, для Самары, для Хабаровска.

Что же касается другой составляющей — социальной ответственности перед своими работниками, то все льготы, которые традиционно существовали в советское время на предприятиях, мы восстановили. Участие предприятия есть в жизни работника от рождения ребенка, свадьбы, отдыха и вплоть до похорон. Материальная помощь, лечение, профилактика, оздоровительный комплекс, который у нас функционирует — через него проходит очень много людей.
Нам удалось два года назад приобрести в поселке Молодежный под Петербургом детский лагерь, который теперь функционирует круглогодично, в летнее время как детский лагерь, в зимнее время — как учебный центр и место отдыха семей наших работников. У нас есть несколько учреждений, в частности, детский дом и две больницы, которые мы почти содержим. Причем, это делается не для рекламы — мы об этом нигде не заявляем.

— Сегодняшний ВВП России на 95% производится на мощностях, доставшихся от Советского Союза. У вас в компании ситуация иная?

— Из того, что в советское время было на заводе, мы всё выкинули в металлолом. В Самаре и Хабаровске мы построили заводы в чистом поле. В Ростове — на базе старого завода, который мы снесли. «Балтика» является примером реализации того потенциала, который есть в России.

Дальнейшее развитие пивоварения будет больше похоже не на рыночную борьбу, а на другую, для меня не совсем понятную. Приходится проявлять солдатскую смекалку, уворачиваясь от ударов.
Если бы это был государственный бизнес, то за него бы несло ответственность государство, а на сегодняшний день он нужен только народу. Государству отрасль нужна только в плане платежей и налогов. Налоги мы платим, но, как видите, особой любви к себе не ощущаем.

— Значит, в силе остается ваше утверждение двухлетней давности о том, что государству пищевая промышленность не нужна?

— Да, и легкая тоже. Легкая и пищевая промышленность во многих странах — основные носители экономической стабильности. У нас это не учитывается. На словах говорится, что надо развивать. Но бюджет страны формируются исходя из цен на нефть. Это путь в никуда. Мы в состоянии производить и пищевую продукцию, и развивать легкую промышленность, но условия для этого не создаются.
Я говорю и о легкой промышленности, потому что мы сейчас находимся в одинаковом положении. Вы не найдете никакой госструктуры, которая бы отвечала за легкую промышленность. Точно так же вы не найдете ни одного департамента, который бы отвечал за пищевую промышленность. Есть при Минсельхозе Департамент развития детского питания и пищевой промышленности. Детское питание и пищевая промышленность — на одной полке. Складывается такое впечатление, что идет подготовка рынка для представителей бизнеса — нерезидентов России. Так происходит, к сожалению…

Кстати говоря, в пищевой промышленности пивоварение оказалось исключением. Единственная помощь, которая была, видимо, по недогляду оказана — это снятие в 1996 году 40%-ного акциза. Промышленность к тому моменту уже останавливалась, доля импорта составляла 40%. Сейчас, между прочим, только 1,5%. Россия экспортирует пива в 4 раза больше, чем импортирует. Это кому-то, наверное, не нравится. Прежде всего, западным, производящим различные напитки компаниям — не обязательно даже пивным. Человек в состоянии потребить определенное количество жидкостей в виде воды, молока, кофе, чая, пива и т.д. Мы очень внимательно наблюдаем за этим сегментом, ведь чтобы его заполнить, надо кого-то потеснить.
Идет очень серьезная борьба. Результаты ее мы можем наблюдать в виде кампании «по защите детей от алкоголизации». Почему никто не говорит о том, что 5 миллионов беспризорников в стране? Это же катастрофа! Но об этом уважаемые депутаты не заикаются. А вот с бутылкой они на улице кого-то увидели — «с этим нужно бороться».

В 2005 году снова будет решаться, кто смекалистей и кто из лабиринта проблем найдет оптимальный выход. Думаю, что в этом отношении у «Балтики» наилучший потенциал — по ряду причин, включая финансовые. Ближайшие конкуренты в долях по рынку могут показывать хорошие цифры, но в натуральном выражении денег у них намного меньше, чем у «Балтики».

— Каковы будут основные направления вложения инвестиций в компании «Балтика» в 2005 году?

— Будут сделаны, конечно, инвестиции в поддержание существующих мощностей, но основным направлением станет маркетинг, дистрибуция, развитие торговли.

— Существует мнение, что промышленное производство в России по издержкам, в частности, из-за сурового климата, неконкурентоспособно…

— В нашем случае нельзя это утверждать. Многое зависит от того, насколько эффективно организовано производство. Главный вопрос, кто эффективнее может организовать производство и насколько могут быть уменьшены затраты. Всё зависит от регулирования существующих затратных механизмов.

Так, например, «Балтика» приобрела 1,5 тыс. железнодорожных вагонов, в которых мы перевозим свою продукцию. Это была вынужденная, но оправданная мера, потому что мы имеем дело с монополистом. У нас две ГТ ТЭЦ. В Петербурге мы себя на 100% обеспечиваем теплом и на 50% — электроэнергией. В Ростове мы себя полностью обеспечиваем и теплом, и электроэнергией.
Первоначально эти проекты вызвали большую волну критики. Нас убеждали, что эти направления непрофильные, и мы не сможем с ними управиться, но на самом деле всё оказалось гораздо проще. Всё функционирует, и мы работаем. То же самое могу сказать про колесный транспорт. У нас огромный парк колесного транспорта, причем, не только легкового, но и грузового. Это необходимая мера, потому что услуги, которые нам предлагают специализированные организации, гораздо дороже, чем мы можем сделать сами.

Некоторые сырьевые составляющие мы производим сами. Например, солод мы производим на двух солодовенных заводах. Пластиковые бутылки мы изготавливаем сами на 70%. Дробину мы высушиваем и гранулируем, а затем продаем в скандинавские страны и Европу. Однозначно заявлять, что в России производить дороже, я бы не стал.
Мы считаем, что «Балтика» тратит меньше, чем тратят европейские производители. И это вовсе не потому, что мы платим меньше заработную плату. Всё, в конечном счете, упирается в правильную организацию производства. Кстати, с конца следующего года в целом мы становимся страной-экспортером солода, а до нынешнего периода мы являлись импортером, причем, импортировали до 60% потребляемого солода.

— После трагических событий в Беслане вы приняли активное участие в организации помощи пострадавшим. Какова там ситуация сейчас?

— Очень многое зависит от времени. Прошла первая неделя — было одно состояние, перед сорока днями — другое, сейчас прошел уже больший период — новое состояние. И так будет, очевидно, не один год. Люди испытывают серьезнейший стресс. Я недавно разговаривал с человеком, который потерял родных. Были сказаны совершенно иные вещи, чем месяц назад. Главная забота — успеть поставить памятники, причем, все согласились на одинаковые памятники.

Были собраны громадные средства. Их распределение вызывает у меня больше позитивных эмоций. Все благодарят за ту поддержку, которая была оказана. Я был в в Москве и разговаривал с женщиной, которая потеряла 15-летнюю дочь и лежала в больнице вместе с сыном. Я ее спрашивал, как вы себя чувствуете. Она отвечала: «К нам столько внимания, к нам ходят. А те спецназовцы, которые ценой своей жизни спасли нас — к ним-то наверное никто не ходит. Сделайте что-нибудь для них». То есть, люди не только о себе думают.

В целом в Беслане господствует настроение благодарности людям за соучастие. Другая проблема — насколько активно проводится следствие. В этом отношении людям хотелось бы знать более подробную информацию. А ее очень мало. А когда мало информации, люди начинают домысливать. Здесь власть делает некоторое упущение. Людей надо информировать.

— Одной из основных целей теракта было вызвать межнациональные беспорядки, осетино-ингушскую резню…

— Этой цели достигнуть террористам не удалось. Я был на собрании в Беслане, где выступал мужчина, который похоронил своих детей. Он говорил: «То, для чего это делалось, мы прекрасно понимаем. Мы не дикари, мы не схватим оружие. Тот, кто думал, что это произойдет, нас недооценивает. Мы не такой народ».
Вранье, когда говорят что были некие попытки устроить резню. Никаких попыток не было, а если бы это случилось, никто бы не оставил этого. Всегда есть люди, которые хотят показать свою значимость властям — они и рапортуют о своих «подвигах», выдумывая сказки, как они остановили резню. Демонстрации носили характер требования действий от властей. Ни одного призыва идти с войной на соседей не было. Если вы услышите, что кто-то подобный процесс остановил, это ложь. Такого процесса не было. Люди, несмотря на жуткое горе, понимают, ради чего это злодеяние задумывалось.

«Росбалт»