Почти три года понадобилось президенту пивоваренной компании «Балтика» Таймуразу Боллоеву, чтобы вернуть хотя бы часть из $10,5 миллионов, неосмотрительно вложенных им в 2001 году в белорусский государственный пивзавод «Криница». Ни менеджеры предприятия, ни аналитики до сих пор не могут внятно объяснить, как могла «Балтика» инвестировать эту сумму в столь рискованную для капиталовложений страну, как Белоруссия, без документальных гарантий возврата средств, получив лишь устные обещания президента Александра Лукашенко. В пятницу в Петербурге Таймураз Боллоев сообщил журналистам, что «Балтике» удалось вернуть «большую часть долга «Криницы». Он не стал уточнять сумму, но пояснил, что обратно получены как оборудование, уже смонтированное на заводе «Балтики» в Хабаровске, так и деньги. Белорусский долг несравним с выручкой от продаж «Балтики» в 2003 году (она составила примерно $800 миллионов, балансовая прибыль — около $200 миллионов), но «выбить» его стало для компании вопросом принципа и престижа. Г-н Боллоев объявил о своей абсолютной уверенности в том, что «Криница» погасит весь долг, и пообещал, что «Балтика» «приложит для этого все усилия». Прогресс в отношениях с «Криницей» был достигнут, по его словам, после того как руководству «Балтики» «стало ясно, что в судах ничего не добиться, и оно инициировало арест белорусских активов на территории России». Правда, г-н Боллоев не уточнил, где и на какую собственность сопредельного государства был наложен арест.
В расчетах, по словам г-на Боллоева, участвовал минский «Приорбанк» — тот самый, в доверительное управление которому в июле 2003 года был передан принадлежащий Белоруссии пакет акций минского пивзавода объемом 80,57%. Этому же финансовому учреждению правительство республики поручило «утрясти» кредиторские отношения с «Балтикой», которая и должна была владеть госпакетом «Криницы». В середине 2001 года Александр Лукашенко и Таймураз Боллоев договорились о том, что Белоруссия передает «Балтике» предприятие в обмен на инвестиции в $50 миллионов. Такая сумма позволила бы «Кринице» утроить объем производства (в 2001 году он составил 7,4 миллиона дал пива). Стороны ударили по рукам, не заключив каких-либо письменных договоренностей, а ограничившись устными заверениями. Вначале они их аккуратно выполняли — в сентябре 2001-го собрание акционеров «Криницы» приняло решение увеличить уставный капитал в три раза с последующей передачей «Балтике» контрольного пакета. После чего российская пивоваренная компания внесла первый взнос — закупила оборудование на $10,5 миллионов и привезла его в Минск. Между тем совет министров Белоруссии неожиданно отказался одобрить решение собрания акционеров о дополнительной эмиссии — прежде, мол, инвестируйте все $50 миллионов, а заодно постройте нам пару-тройку объектов соцкультбыта. А пока довольствуйтесь 30-процентным пакетом акций.
«Балтика» попыталась вывезти из Минска свое оборудование, но сделать это ей попросту никто не позволил. Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате России рассмотрел заявление пивоваренной компании и решил, что «Криница» обязана вернуть деньги. Белорусов это не впечатлило — на все доводы российской стороны они невозмутимо заявляли, что никто и не обещал «Балтике» контрольного пакета до вложения всей обещанной суммы. Кредитор попытался обанкротить должника. Однако летом 2003 года Минский хозяйственный суд отклонил заявление «Балтики» о введении на «Кринице» внешнего управления. После этого аналитики пищевой отрасли решили, что вложенные в Белоруссию средства для «Балтики» навсегда потеряны. Оказалось, у Таймураза Боллоева нашлись инструменты воздействия на Минск
«Пиво Украины»
