Украинские компании, которые не регистрируются в офшорных зонах и ведут прозрачную деятельность, не могут развиваться только за счет собственных средств, уверяет президент «Оболони» Александр Слободян.

«Оболонь» — крупнейший завод по производству пива в Европе. В 2008 году он сварил 110 млн декалитров пива, и этот рекорд не перекрыл ни один европейский завод.
Доля компании на украинском рынке пива и безалкогольных напитков составляет 27%. Ее президент Александр Слободян в 1990 году был избран директором предприятия на общем собрании трудового коллектива. Через год завод «Оболонь» получил свидетельство о приватизации номер один от Фонда государственного имущества Украины. Поэтому в рамках проекта топ-200 «Эксперт» не преминул возможностью пообщаться с бессменным руководителем «Оболони», который уже стал легендой украинской промышленности.

— Потребление пива, на наш взгляд, является хорошим индикатором потребительских и вообще экономических настроений в стране. Как эти настроения менялись? Какой период был для вас наиболее сложным?
— Думаю, самые большие проблемы у нас еще впереди. Мировой финансовый кризис застал Украину врасплох: страна переживала период экономического подъема, мы оптимистично смотрели в будущее. Например, в Чехии потребление пива является рекордным для Европы и составляет 160 литров на человека в год, в Германии — 118 литров, в Польше — 85 литров, в России — немногим более 80 литров. Украинский показатель — 50 литров на человека в год — давал определенные перспективы.
За годы независимости Украины наибольший спад производства пенного напитка отмечался в 1996 году. После этого в отрасли начался уверенный рост, который временами доходил до 20–25 процентов в год. Пик производства пива пришелся на 2008-й: тогда сварили 320 млн декалитров. Однако уже в июле того года в отрасли началось падение, и в 2009-м объемы производства пива сократились на 20 млн дал. В нынешнем году снижение продолжилось, но жаркое лето активизировало продажи, и их объемы были даже немного больше, чем годом ранее.
До кризиса мы смело брали кредиты на увеличение мощностей. Компания «Оболонь» взяла ссуду на строительство современного солодового завода в Хмельницкой области, который способен переработать 170–180 тысяч тонн ячменя в год. Кроме того, мы модернизировали «Пивоварню Зиберта» в Фастове. Сейчас это вторая по величине производственная площадка компании. Но завершать проекты нам пришлось уже в условиях кризиса. Когда продаешь продукцию за гривни, а за кредиты и оборудование надо расплачиваться в твердой валюте, это сложно. В результате к концу 2008 года наша отрицательная курсовая разница превышала полмиллиарда гривен.
В 2009-м, когда курсовая ситуация стабилизировалась, «Оболонь» снова стала прибыльным предприятием. Однако сегодня мы столкнулись с резким повышением цен на пивоваренный ячмень. Если в 2008-м производители солода и пива покупали ячмень по 900–950 гривен за тонну, то сейчас из-за плохого урожая и высокого спроса на внешних рынках он стоит более двух тысяч гривен. К примеру, в России большой дефицит пивного ячменя. Его в нашей стране активно закупают французские солодовые компании Soufflet и Malteurop.

— Не планируете выстроить вертикально интегрированный холдинг, чтобы самостоятельно обеспечивать себя сырьем и тем самым минимизировать риски, связанные с колебанием цен на него?
— Мы всё время работаем над выстраиванием вертикально интегрированной модели. В какой-то степени это нам удалось. Ведь «Оболонь» — не только пивная компания. Она является вторым игроком на рынке безалкогольных напитков, производит солод, перерабатывает пластиковые отходы. Кроме того, у нас есть три агрофирмы в Хмельницкой области, которые производят семена пивоваренного ячменя. В одной нашей агрофирме мы восстановили плодоконсервный завод, стоявший в запустении около десяти лет, и наладили при нем интенсивное овощеводство с капельным орошением. Только в нынешнем году компания инвестировала в эту агрофирму более пяти миллионов гривен.
Мы не против полностью обеспечивать потребности за счет собственного ячменя, но в Украине высокая конкуренция за посевные площади. Сейчас наше производство обеспечивается собственным ячменем на 12–13 процентов.
Дорожает всё, от энергоносителей до тары и упаковки. К примеру, сейчас на мировом рынке дефицит хлопка, поэтому производители текстиля вынуждены заменять его синтетическими материалами, тем же полиэтилентерефталатом. Из него производят ПЭТ-тару, которая тоже подорожала. В экономике всё взаимосвязано.

— Кризис в Украине заканчивается?
— Будем надеяться, что да. По крайней мере, заявления банкиров о том, что они вновь готовы давать кредиты производителям, обнадеживают. Процентные ставки стали снижаться. Но мы не знаем, какие шаги предпримет наше правительство и какими будут следующие действия Федеральной резервной системы. Главная проблема Украины в том, что все правительства у нас приходят к власти на короткий срок и не работают на перспективу, живут сегодняшним днем, латая дыры в бюджете.

— Помимо общекризисных явлений, на пивоваров должны были повлиять и специальные государственные меры: повышение акциза, запрет распивать пиво в публичных местах. Как всё это отразилось на объемах продаж?
— Для бизнеса важны стабильные правила игры. К примеру, в Украине есть закон о системе налогообложения, где черным по белому написано: никто не имеет права на протяжении финансового года увеличивать налоги. И вот в 2009-м с 1 июля акциз на пиво повышается вдвое — с 0,31 до 0,60 гривни за литр. А на протяжении этого года его увеличили до 0,74 гривни за литр.
«Таких атак, какие мы переживаем в последние годы, наша отрасль не знала с 1985 года»
Или возьмем, к примеру, стоимость воды для напитков. Если нам кубометр воды обходился в 7,20 гривни, то во Франции его стоимость для напитков была эквивалентна одной гривне. В 2010-м цены за специальное водопользование нам пытались поднять до 75 гривен за куб. Такие решения делают украинскую продукцию неконкурентоспособной не только на внешнем, но и на внутреннем рынке.
Мы устали работать в таких условиях. А ведь пивная отрасль является бюджетообразующей. Кроме того, одно рабочее место в ней позволяет создать 15–20 рабочих мест в смежных отраслях.

— Выросла ли розничная цена на пиво и безалкогольные напитки после принятия в конце мая закона об увеличении налога на спецводопользование?
— Производители бОльшую часть увеличенных налогов и сборов на пиво взяли на себя. Поэтому я думаю, что в четвертом квартале большинство украинских пивных компаний при существующих ценах понесут убытки. Из-за подорожания сырья в два-два с половиной раза пивовары будут вынуждены поднять цены минимум на 15 процентов.

— Изменились ли объемы производства и ассортиментная политика компании? Пришлось ли вам пересматривать продуктовую линейку?
— Из-за снижения покупательской способности населения мы вынуждены производить больше дешевого пива. К примеру, наш бренд Zibert нацелили на ценовой сегмент «средний минус».
В прошлом году на внутреннем рынке пива мы допустили падение производства в литрах на 15 процентов. В гривне наши объемы остались на уровне 2008-го. В нынешнем году у «Оболони» совсем небольшой прирост — на уровне трех процентов в натуральном и денежном выражении. Она увеличила свою долю на внутреннем рынке пива на 1,3 процентных пункта и на 2,5 пункта — на рынке безалкогольных напитков.

— Как вы считаете, не приведет ли рост потребления пива в стране к тому, что народ начнет потихоньку спиваться?
— В свое время крепкий алкоголь занимал мощные позиции в Дании, Великобритании, Голландии, Ирландии, и там нации действительно спивались. Увеличение потребления пива в этих государствах стало способом борьбы с таким явлением.
В Украине в общей структуре алкоголя потребление пива занимает 28 процентов, тогда как в большинстве европейских стран на него приходится до 50 процентов. Вообще понятие «пивной алкоголизм» придумали российские производители водки. Нигде в мире его не существует!
Хочу обратить внимание, что таких атак, какие мы переживаем в последние годы, наша отрасль не знала с 1985 года, когда Михаил Горбачев и Егор Лигачев пытались ввести в Советском Союзе сухой закон. Нынешние нападки инициировали производители крепкого алкоголя. Сейчас в Верховной Раде зарегистрировано около десятка законопроектов, направленных на ограничение продаж пива. С ограничениями по возрасту (от 18 лет) мы согласны — закон принят, и торговля его выполняет.

— Разве девальвация национальной валюты не стимулировала ваши экспортные продажи?
— Сегодня мы продаем свою продукцию в 33 страны. В этом году в натуральном выражении экспорт предприятия снизился на 15 процентов. Наш самый большой внешний рынок — Россия. Но и там на пивоваров тоже идет мощная атака производителей водки. Так, с 1 января 2010-го в РФ резко поднялись акцизы на пиво. Нам пришлось снизить экспорт, а ведь в последние годы доля «Оболони» на российском рынке составляла 1,8 процента.
Вторым важным экспортным рынком для компании является Беларусь, где наша рыночная доля достигает семи процентов. Однако это специфический рынок: элементов вмешательства государства там гораздо больше, чем в Украине и РФ. Белорусы защищают свой рынок от импорта всевозможными методами. Идя навстречу потребителям, мы наладили на брестском пивзаводе выпуск по лицензии нашего пива «Десант».

— Как ваша компания решает проблему с возмещением налога на добавленную стоимость?
— Мы не пользовались таким механизмом, поскольку у нас достаточно сбалансированные объемы экспорта, импорта и операций на внутреннем рынке. Это дает нам возможность делать взаимозачеты внутри компании и не зависеть от тех, кто дает разрешение на возмещение НДС.

— Сколько времени заняла перестройка отношений с розничниками в кризисный период? С кем из розничных сетей вы перестали работать?
— Я не сказал бы, что у нас катастрофически ухудшились дела с невозвратом денег. С сетями работать несколько сложнее, потому что они диктуют производителям свои условия, а стоимость места на полке не снижается. Но за два десятка лет работы на рынке у нас появились надежные крупные партнеры. Конечно, активнее даем скидку за предоплату. А вот когда наши дистрибуторы плохо представляют продукцию «Оболони» и ее продажи падают, тогда мы пересматриваем условия сотрудничества, а порой и вовсе его прекращаем.

Свои и чужие деньги
— Обращаетесь ли вы сейчас в финансовые учреждения или предпочитаете развиваться за счет собственных средств?
— Украинские компании, которые не регистрируются в офшорных зонах и являются абсолютно прозрачными, не могут развиваться только за счет собственных средств. Мы работаем со многими банками, в том числе международными. Начиная с 1997 года сотрудничаем с Европейским банком реконструкции и развития (ЕБРР).
К сожалению, в финансовый кризис компания вошла с не очень хорошим кредитным портфелем. Наши валютные займы были в основном краткосрочными. Благодаря помощи ЕБРР и других финансовых партнеров мы реструктуризировали наши краткосрочные кредиты в средне- и долгосрочные. Евробанк даже предоставил компании финансовые каникулы на уплату тела кредита. Мы также работаем с ING, Райффайзен Банк Аваль, UniCredit.

— Какие процентные ставки пивовары считают приемлемыми?
— В период острой фазы кризиса «Оболонь» сталкивалась с процентными ставками и в 36–38 процентов годовых! Скажу больше: в первом квартале 2009-го мы были вынуждены привлекать краткосрочные кредиты на таких условиях.
А приемлемыми являются ставки, под которые выдаются кредиты в европейских странах. Там производитель может брать кредит и под пять, и даже под два процента годовых. Хотелось бы, чтобы учетная ставка центробанка была на уровне 0,5–1 процента, как в других странах, а не девять-десять процентов. И чтобы банковская маржа была не под десяток процентных пунктов, как сейчас в Украине.
В итоге нынче ставки достигают 25 процентов годовых. Такие кредиты чрезвычайно дорогие, ведь в нашей отрасли капитал оборачивается сравнительно медленно. Ячмень должен вырасти, потом его необходимо закупить, выдержать не менее месяца, произвести солод, выдержать его. То есть проходит около двух с половиной месяцев, прежде чем из солода нового урожая можно начинать варить пиво.